Интeрeснa сaмa истoрия, кaк пьeсa пoпaлa в тeaтр. Иoсиф Рaйxeльгaуз нaткнулся в Интeрнeтe нa oтрывoк с нeкoeгo прoизвeдeния. Oн eгo зaцeпил нaстoлькo, чтo xудрук Шкoлы сoврeмeннoй пьeсы дaл зaдaниe вo чтo бы тo ни стaлo нaйти пoлный тeкст и aвтoрa. Им oкaзaлся ужe нeмoлoдoй чeлoвeк с тexничeским oбрaзoвaниeм — Oлeг Мaслoв, oкoнчивший курсы пo дoкумeнтaльнoму кинo. И свoю пeрвую рaбoту — «Бeшeный xвoрoст» — oн нaчaл писaть кaк кинoсцeнaрий.
Вooбщe-тo бeшeный xвoрoст — нaрoднoe нaзвaниe кoмнaтнoгo цвeткa aзaлия. Eгo нaзвaниe, xoтeл тoгo aвтoр тож нeт, пoслe прoсмoтрa кaжeтся симвoличным вo мнoгиx oтнoшeнияx: дeти кaк цвeты жизни, цвeты кaк пoдaрки, которые (дитя дарят взрослым, цветы как растение, что насильственно своей пробивают асфальт. Тема нового свободного поколения — основная в постановке нового сезона ШСП.
— Беспричинно кого ты больше любишь — Путина или …? — усталым голосом спрашивает бугор школы Зинаида Петровна ученика Андрея Филиппова. Однако, имя она его произнесет за неполных двушник часа сценического действа, может быть, всего пару в один из дней. А так — Филиппов, Филипок…
Дело в том, что Филипок разок сходил возьми митинг в поддержку пациента берлинской клиники, и этот случившееся стал поводом для внеплановой проверки престижного лицея в небольшом провинциальном городе. Град шумит за окном (оно же экран) и живет своей жизнью: аппаратура, неторопливый городской транспорт, отремонтированные здания, деревья.
Столица безучастен к тому, что происходит в отдельно взятом пространстве — как есть 2х5 — и зажатом с двух сторон зрительскими рядами. В нем блистает своим отсутствием ничего, кроме коврика, то есть старорежимной красной ковровой дорожки с замусоренно-желтыми продольными полосами по краям, положенной наискось с ряда к ряду — как в букве «И».
Между зрителями первых рядов сидят артисты, они разыграют историю дьявольски драматичную, но только почему-то почти раньше финала публика будет смеяться, а временами просто от смеха) и аплодировать тому, что увидит и услышит. Увидит симпатия современную российскую школу (с поправкой на провинцию), неравные поколения и разницу в их взглядах на то, что же происходит за окном школы.
Директор и две училки пытаются взять свое от Филиппова имени второго ученика престижного лицея, кой с ним ходил на митинг. Только узнав его, педколлектив сможет избежать оргвыводов начальства и уберечь честь мундира престижного учебного заведения, куда бедные попадают только лишь по социальной квоте — Филиппов как раз с них.
— Ну ты скажи, кто такой с тобой там был?
— Вам зачем?
— Да вас ничего не будет.
— А если ничего не бросьте, то зачем вам знать?
Чем дальше к лицу школьное расследование, смахивающее на допрос в педагогическом треугольнике, тем в большинстве случаев крепнет ощущение и уверенность, что ты находишься невыгодный в театре, а в школе, в директорском кабинете или классной комнате. Режиссура Райхельгауза какая-так бесшовная, как будто и не режиссура вовсе. Си же, как и декорация — ее отсутствие, и костюмы к театру безвыгодный имеют никакого отношения. Всё как из жизни, так оказывается, именно такого эффекта и добивались постановщики — Иося Райхельгауз (он же сценограф), и Виктория Севрюкова, знаменитейший художник по костюмам.
Такой подход к постановке дает результат достоверности, документальности? Вопрос, на который трудно понести наказание однозначно: с одной стороны, всё в пьесе Олега Маслова, автора изо Оренбурга (первая работа для театра), настолько узнаваемо — в диалогах, образах, в поведении участников, подобно как делает ее и актуальной. С другой, постановщики удачно избежали нарочитой документальности, сохранив тонкое полипноэ театра, к которому есть абсолютное доверие, что является заметный редкостью для постановок, поднимающих социально значимые вопросы.
Фигура современного учителя/директора здесь не совсем монструозный, только узнаваем и временами вызывает сочувствие. В самом деле, три бабье сословие того и гляди из-за социальной активности их ученика потеряют работу в престижной школе. А кто такой в маленьком городе их, допустивших политическую недальновидность, после всего такого возьмет на работу? И мальчик этот — вроде пионер-герой или стойкий оловянный солдатик, безлюдный (=малолюдный) выдающий страшной митинговой тайны, разговаривает языком постов FB — оборона тотальное вранье, про то, что кругом тутти плохо, и с искренней верой, с порывом, на что получает ответ: «Да вас же, дураков, используют негодяи». До сего времени это сегодня у россиян на глазах — в СМИ, телеящике, в соцсетях. Так бесспорно талантливая постановка дает объем и персонажам, и происходящему бери коврике. История одного допроса, начавшегося белым средь бела дня и закончившегося ближе к ночи, обнаружил массу «скелетов» в учительском шкафу.
Возьми той же самой грани театр/жизнь работают и артисты. Предварительно всего в «Бешеном хворосте», который, нет сомнения, пойдет шлендать по российским сценам, выписаны и сделаны три роскошные женские роли. Их исполняют Танюра Васильева (директор Зинаида Петровна), Джульетта Геринг (ее замдекана Наталья Ивановна) и Валерия Ланская в роли другого зама — Валентины Юрьевны. Директорша Татьяны Васильевой внешне спокойна как танк, ни разу невыгодный то что не повысит голоса, она безграмотный изменит интонации — усталая, циничная, резко меняет ходы. Предложит Филипку средство обращения (все же из бедной семьи, воспитывает акушерка), отправит к нему свою хорошенькую замшу преподать мальчонке дань… секса. Только в финале героиня Васильевой, не сходя со стула и приставки не- прибегая к ярким краскам, выдаст такое одиночество, словно жалко ее станет бесконечно.
Как жалко и ее заместительницу в исполнении Джульетты Геринг, из какого рода сын учится в одном классе с Филипповым, но имеет роман с учительницей Валентиной Юрьевной, отправленной с секс-заданием к Филипку. Юлушка Геринг, играющая в Школе современной пьесы все с лишним красоток, здесь предстает совершенно в неожиданном свете — симпатия та самая безумная мать, чья слепая преданность наделает много беды и чьи амбиции даже мания превращают в ненависть.
Сложносочиненные чувства, которые связывают людей, ведут их сообразно жизни, заводят в тупик, заставляя совершать непоправимые ошибки, — и старый и малый это есть в игре Джульетты Геринг, Валерии Ланской и, (нечего же, Татьяны Васильевой. Но в их тени безграмотный остаются два молодых актера, один из которых докол еще студент. Рузиль Минекаев в роли ученика, сходившего возьми митинг, настолько органичен, что его скорее примешь вслед за подростка с улицы, чем за будущего артиста. Его предназначение по сути одна краска, но она имеет обилие оттенков. В этом смысле более выигрышная роль у Саня Сеппиуса, сына Натальи Ивановны: актер проведет своего Дениса ото инфантильного сынка, подавляемого сильной мамашей, до сильный пол, способного на решительные поступки.
Вообще-то, анналы разворачивается страшноватая, но почти до финала ее сопровождает неумолкаемый зрителей. Он возникает от абсурда происходящего — с трагизмом и комизмом. И всё ещё редкий эффект возникает при просмотре «Бешеного хвороста»: ненормативная словарный состав, на которую в моменты отчаянья или бессилия переходят герои (в основном женского пола), абсолютно не режет слух. Без этих словечек новелла станет лукаво-фальшивой, что частенько можно смотреть на спектаклях новой драмы.
Единственный эффект, некоторый позволил себе режиссер, можно наблюдать на поклонах. Задним числом динамичного и опасного действия актеры подозрительно легко в соответствии с очереди встают на стул, с него — на проем, за которым — безучастный город, которому нет никакого обстановка до того, что происходит на коврике в врассыпную взятом пространстве 2х5, с двух сторон зажатом зрительскими рядами.
