Вoпрoс сoxрaнeния и испoльзoвaния пaмятникoв aрxитeктуры стoит oстрo вo мнoгиx стрaнax мирa. Этoт вoпрoс aктуaлeн и для того рoссийскиx мeгaпoлисoв, в тoм числe, для Мoсквы и Eкaтeринбургa.
Двa рoссийскиx aрxитeктoрa рaсскaзaли рeдaкции o сущeствующиx прoблeмax в рaбoтe с пaмятникaми. Пo иx слoвaм, у мнoгиx истoричeскиx здaний бoльшиe инвeстициoнныe пeрспeктивы.
Экспeрты в этoй стaтьe
Зaдaчa чинoвникoв, aрxитeктoрoв, дeвeлoпeрoв сoстoит, в тoм числe, в тoм, так чтобы включать исторические объекты в жизнь города, наделять их новыми функциями, полагает основоположник и генеральный директор архитектурной студии IND architects Амир Идиатулин.
В соответствии с его словам, современный комфортный город — сие гибкая структура, живущая вместе с его жителями, развивающаяся с течением времени, меняющаяся по-под запросы. «Венеция — законсервированный город, привлекающий туристов, хотя не всегда устраивающий жителей, вынужденных жить в музее. Исподний пример — Лондон, где история тесно переплетена с настоящим и даже если будущим, небоскребы и бизнес-центы граничат со средневековыми церквями, и сие выглядит так гармонично и комфортно, что сложно у, что может быть как-то по-другому», — привел упражнения глава IND architects.
В Москве после вывода промышленных предприятий из-за черту города освободилось большое количество промзон. Такую но картину можно увидеть и в других крупных промышленных центрах, наподобие, например, Екатеринбург. Сегодня большая часть промзон безграмотный используется — территории не включены в город, они становятся преградами в среде жилыми районами, что негативно влияет на светопроницаемость города. Редевелопмент промышленных зон с сохранением исторических построек так и быть на пользу всем — если экономика продумана, так территория или здание будет жить и развиваться, сохраняя значительность, считает Амир Идиатулин. К удачным примерам редевелопмента в Москве симпатия относит Миусское троллейбусное депо, «Винзавод» и ARTPLAY.
Васюха Большаков, руководитель группы мастер-планирования компании «Ягода»:
— Грамотная реставрация возможна при соблюдении двух правил:
Во-первых — дифференциация исторических памятников и определение уникальных норм регулирования пользу кого них. Важно выявить ценность, которую транслирует конструкт. Если она заключается в материалах, принципах строительства, обида человека, жившего в этом здании, то историческая ювелирность. Ant. поверхностность должна быть на первом месте. Если а это «средовой объект», который следует) что-то сделать сохранить территорию с точки зрения ее масштаба, в таком случае возможен менее детальный подход.
Второе — трактовка объекта культурного наследия в качестве отдельного инвестиционного проекта. Не принимая во внимание изменения сценариев использования пространства органично включить исторические памятники в остросовременный контекст невозможно.
По словам руководителя группы золотые руки-планирования компании «Брусника» (занимается реновацией нескольких исторических зданий в Екатеринбурге и Тюмени) Василия Большакова, теперь охранные регламенты — один из сдерживающих факторов, останавливающих застройщиков через того, чтобы инвестировать в реновацию объектов наследия.
«Крепость и его исторический центр как место концентрации культуры, смыслов и связей, полагается развиваться, а архитектура — работать и соответствовать актуальным потребностям жителей, — ручаюсь главный архитектор мастер-плана «Брусники» Васяша Большаков. — Безусловно, сохранять объекты наследия нужно, так не путем музеефикации. Архитектура — это без- только эстетика, это еще и функция. Дать ей вторую пир (жизненный), не проводя никаких изменений, невозможно. Исторические здания должны бытийствовать вовлечены в повседневную деятельность человека».
В Москве сохранилось уймища районов исторической застройки, которая, к сожалению, далеко далеко не всегда используется. «На прошедшем в Москве фестивале «Застывшая музыка» я участвовал в дискуссии, где один из спикеров предлагал сберечь промышленные территории ЗИЛа в первоначальном виде, законсервировав их. Я решительно не согласен с таким подходом, как и не питаю симпатии к городам, в полном смысле слова построенным заново», — рассказал Амир Идиатулин.
Девелоперы, которые могут играть главную функция в восстановлении памятников, сегодня часто воспринимаются как хищники, гонящиеся из-за прибылью, уточнил Василий Большаков. «Но они — такие а стейкхолдеры, как и городские сообщества, власть, эксперты. Они готовы (пере)носить ответственность за развитие территории и обладают для сего необходимым ресурсом», — сказал зодчий.
Занимаясь редевелопментом, архитекторы сохраняют старый объект, а привносят что-то новое, дают новую житьё, наделяют новыми функциями, чтобы сделать востребованным, отметил Амир Идиатулин. В эту пору же охранные регламенты — один из главных факторов, сдерживающих застройщиков с инвестиций в реновацию объектов наследия, уточнил Василий Большаков. В области его мнению, правовое регулирование не может ухлопать проблему вкуса и архитектурного мастерства, но может заставить остановиться развитие центра мегаполиса и способствовать разрастанию депрессивных территорий, «выключенных» изо городского контекста.
«Соблюдая нормы, можно зарезервировать объект культурного наследия, но при этом никак не вписать его в пространство улицы и кварталы, не объединить во вновь создаваемую среду. И в итоге реставрация становится насмешкой надо памятником, превращая его в руины, которые не находят применения в новом контексте», — сказал Василёк Большаков. Поэтому, по мнению архитектора, система регулирования должна подходить ценностям городского развития. Формальное следование регламентам далеко не гарантирует высокого качества реставрации.
Читайте также
