Всe нoвoсти oб СВO
Пoдпискa бeсплaтнo
- кaртa
- фильмы
- видeoсвoдкa
- xрoникa
RTНa русскoм
Спeцoпeрaция нa Укрaинe
- Нoвoсти
Спeцoпeрaция нa Укрaинe
«Жeртвы вoспринимaются нaсильникaми»: Кoжeвникoвa — o рaсщeплeнии вoсприятия, фaктoрe псиxoсoмaтики и прoблeмax МOК
Рoссийскиe спoртсмeны стaли нe тoлькo чaщe бoлeть, нo и тяжeлee спрaвляются с инфeкциями с-зa oслaблeннoгo иммунитeтa. Мнoгиe из ниx нa взвoдe с-зa жeлaния выйти нa пик фoрмы к вoзмoжнoй oтмeнe сaнкций. Oб этoм в интeрвью RT рaсскaзaлa двукрaтный призёр Oлимпийскиx игр и извeстный спoртивный псиxoлoг Eлизaвeтa Кoжeвникoвa. Пo eё мнeнию, слoжнo пoнять, кaк дoлгo мoжeт прoдлиться oтстрaнeниe oт стaртoв, тaк кaк рeaкции сo всex стoрoн нaстoлькo нeзрeлыe и эмoциoнaльныe и ситуaция спoсoбнa рaзвивaться кaким угoднo oбрaзoм.
— Нынeшний сeзoн дoстaтoчнo спeцифичeн: aтлeты пoлнoцeннo трeнируются с тeм, чтoбы нет чего/кого. Ant. начаться нa пик свoeй фoрмы, нo при этoм они лишены потенциал выступать на действительно значимых соревнованиях. Это добавляет вас проблем, как психологу?
— Я бы скорее говорила о противоположный проблеме, физиологической. Которая, возможно, связана с многократными вакцинациями. Обоснованно, что необходимость делать прививки была для спортсменов неизбежной, ин`аче они просто не смогли бы нигде играть, и подавалось всё в том ключе, что польза с вакцинации выше, чем потенциальный вред. Но в тот же миг мы наблюдаем совершенно очевидное снижение иммунитета. В частности, личный состав, с которой я достаточно плотно работаю, и которая была вакцинирована до меньшей мере дважды, массово переболела за летига.
— Какие-то официальные медицинские данные в этот счёт существуют?
— У меня их пропал. Поэтому могу просто констатировать очевидное: болеть спортсмены стали чаще и целый век выбираются из этих инфекций. Шлейфом как бы идут всевозможные катаральные симптомы: насморки, дискомфорт в горле, безграмотный слишком хорошее телесное состояние. У человека появляется развратница слабость, которая не может не сказываться для способности работать и выдерживать нагрузки.
— Какие сложности в работе сие добавляет вам лично?
— Стало крайне пиччикато опираться на какие-то медицинские рекомендации, потому что их просто не существует. Мы уже говорили с вами о волюм, что накануне ответственных стартов у многих спортсменов возникает психосоматический мотиватор, который они бессознательно используют, как защиту с стресса. Раньше было понятно, как с этим спорить. Например, пройти тестирование и получить вердикт врача: нечего гре ли человек болен, или это чистой воды психосоматика, когда-никогда спортсмену проще «заболеть», чем пробар собственные страхи: что он недостаточно силён, почто боится выйти на старт, боится проиграть…
Не долго думая же никаких официальных рекомендаций врачи не дают, затем что сами не очень понимают причину частых фарингитов, ринитов иначе говоря латентных инфекций. У них банально недостаточно данных, пусть считать это последствием тотальной иммунизации. Соответственно и интересах меня как психолога проблема заключается в том, для того чтоб понять: симптомы, о которых говорит атлет — сие такая защита от чрезмерной нагрузки, или реальные и все еще не слишком изученные последствия COVID-19.
— Идеже выход?
— Теоретически хорошо бы сделать таким (образом, чтобы спортсмены находились под более плотным наблюдением врачей, так чтоб те имели возможность постоянно отслеживать определённые границы. Если же это психосоматика, важно, чтобы рекордсмен имел возможность проговаривать свои страхи. Когда индивид(уум) проговаривает свои негативные эмоции вслух, он тем самым делать за скольких бы эвакуирует эмоциональное напряжение из тела, получает поддержку снаружи. В этом случае ему «не надо» раскалываться, чтобы защититься от дискомфортного опыта. К сожалению, к психосоматическому механизму защиты прибегают многие атлеты.
Уминать ещё один немаловажный фактор. Если полтора лета назад все сидели по домам, сами определяли чтобы себя ту или иную нагрузку, и она была, откровенно скажем, не слишком серьёзной, то сейчас закрутка кардинально изменилась. Люди не просто вернулись к полноценной работе в прежнем режиме, идеже подготовка очень хорошо финансируется, но они, опричь всего прочего, находятся на определённом психологическом взводе, поелику во всех видах спорта сейчас культивируется одна и та но мысль: «Если завтра нас допустят к большим стартам, да мы с тобой должны быть максимально к этому готовы».
Почему я и говорю о том, что важно уметь проговаривать близкие эмоции. Чтобы мы могли свести к минимуму какие бы в таком случае ни было предпосылки к проявлению психосоматических реакций.
— Подобно ((тому) как) часто, работая со спортсменами, вам приходилось слышать фразу: «Кому по сей день это нужно?»
— От самих спортсменов ни разу. Могу точь-в-точь вам сказать: когда атлет в третий или пятый раз в год по обещанию не справляется с собой на соревнованиях и не может выкроить причину, в глубине души он прекрасно понимает, точно ему нужна помощь. Просто потом, когда прежде человека доходит, что на преодоление всех негативных явлений, для то, чтобы уметь выдерживать собственные эмоции, требуются конкретные и полно большие усилия, срабатывает своего рода реакция противодействия, затем что что сознание требует лёгкого пути. Некой волшебной кнопки, нажав которую допускается мгновенно решить проблему. Именно в этой точке в мозге возникает скороговорка «кому всё это нужно». Естественным путем она всплывает, когда люди приходят за через, рассказали о своей проблеме и прошли тестирование.
— В нежели заключается смысл этой процедуры?
— Тестирование позволяет разузнать наиболее чувствительные точки, которые и запускают нежелательную стрессовую реакцию. Автор этих строк намеренно этих точек не избегаем, а углубляемся в них. Многие принимают определение не продолжать работу с психологом именно в этот срок. Это тоже своего рода защита.
— Я много раз говорили с вами о том, что подобные соревновательные стрессы особливо характерны для атлетов, переживших в детстве травму тренировочного насилия, боязни красоваться высмеянным или выгнанным.
— И сейчас могу сие повторить. У такого спортсмена в момент недостижения им цели происходит подобно как физиологическая реакция. Своеобразный блэкаут, блокировка всех систем. Индивид(уум) чувствует себя тотально растерянным, дезориентированным. У него либо вспыхивает мощное пещеристых) (лакун, похожее на паническую атаку, либо, наоборот, наступает разор и апатия. Когда начинаешь разговаривать, выясняется, что сии реакции прекрасно людям знакомы. Когда такие атлеты обращаются вслед помощью, я сразу объясняю, что мы должны выучиться эти симптомы выдерживать. Перепрошить ситуацию, натренировать её после такой степени, чтобы нужная нам часть мозга без- выключалась.
— Иначе говоря, любому своему клиенту ваш брат способны после серии тестов объяснить, почему с ним происходит та alias иная психологическая катастрофа?
— Ну, да. Возлюбленная происходит всегда по одной и той же причине: в некоторых случаях выключается рассудочное мышление, и ты перестаёшь делать так, над чем годами работал с тренером, и что полагается показать в момент старта.
— И забываешь палки в вакс-кабине, условно говоря?
— Забываешь палки, путаешь финишные коридоры, мало-: неграмотный можешь стрелять, потому что деревенеют пальцы и беспричинно далее.
Это такие реакции по типу детской зрелище: «Замри!». Просто команду тебе подаёт отнюдь не какой-то другой человек, а твой собственный диэнцефалон.
— В начале нашего разговора вы произнесли хорошую фразу о книга, что на тренировках спортсмены ведут себя неизвестно зачем, словно завтра в ответственный бой. А как сами относитесь к текущей реальности? Питаться ощущение, что отстранение российских атлетов от международных стартов может непременничать снято в ближайшем будущем?
— Честно говоря, я по отношению ко всему воспринимаю всю картинку того, что происходит в мире, чисто какой-то паноптикум. Реакции со всех сторон до тех пор незрелые и эмоциональные, что ситуация способна развиваться каким желать образом.
— Если рассматривать наименее благоприятный видоизменение, а именно — что отстранение затянется на годы, нужно ли психологически подготавливать(ся) действующих атлетов к тому, что их поколение может ранее никогда не вернуться в большой спорт?
— Считаю, а нужно обязательно, и так или иначе мы с ребятами стараемся сие проговаривать. Насколько такой вариант вероятен? Я бы сказала, чего 50 на 50: либо да, либо не имеется. Пока все атлеты находятся в обойме, продолжают практиковаться, как прежде, и ситуация, что называется, не стала хронической. Же если вдруг она в таковую превратится, важно в спешном порядке начинать делать соответствующие шаги. Получать образование, упражнять иные профессиональные навыки, перерабатывать уже имеющиеся и перенаправлять их в порядочно иное русло.
— У ваших подопечных не возникает психологической подавленности через мыслей об этом?
— Пока не наблюдаю. Бесконечно. Ant. мало сильнее людей беспокоит ощущение недостаточного физического здоровья.
— Наблюдая из-за большим спортом со стороны, я иногда думаю, почему пандемия лишь ускорила его агонию. Здесь и зашедшая в тупичок борьба с допингом, и появление трансгендеров и прочих небинарных личностей, и тотальная политизированность едва-только ли не всех решений МОК. Может, лавочку в общих чертах пора закрывать за ненадобностью, нет такого ощущения?
— У меня жрать другое ощущение. Сейчас на передний план вышли такой степени) серьёзные проблемы, что они оттесняют всё так, что относится к «люксу». Спорт в фолиант числе. В то же время я продолжаю воспринимать крупный спорт как сферу, которая, при всём сумасшествии текущего момента является некой константой. Тогда что сейчас происходит в мире? Идёт резкая ликвидация всех правил, всего рационального и разумного, на нежели много лет стояло общество.
Наша земля все-таки очень маленькая. Всё связано, не существует никаких изолированных политических систем али экономик, и всем так или иначе всё одинаково придётся вступать в какие-то альянсы, договариваться, формировать общие нормы. Поэтому мне и кажется, что людям, как-нибуд они дойдут до края в этом процессе деструктуризации и сумасшествия, неукоснительно понадобится что-то такое, за что дозволяется уцепиться, как за якорь. Возможно, я рассуждаю нереально, но спорт мне представляется именно таким островком стабильности и позитива.
— Соглашусь. Только каким именно будет этот спорт? Со звёздами первой величины и олимпийским принципом «Быстрее, перед этим, сильнее», или гендерно уравновешенным, с культивированием мифических равных возможностей и появлением в олимпийской программе все на свете более и более экзотических дисциплин?
— Ну наш брат же понимаем, зачем всё это делается — ради иметь возможность торговать несколько большим количеством продуктов. На этом месте, мне кажется, вообще не стоит сопоставлять оный спорт, который был в середине прошлого века, с нынешним. Нужно нехитро понимать, что спорт будет существовать столько а, сколько сам человек. Это заложено в человеческой сути — интерес двигаться, соревноваться. Дофамин так или иначе короче толкать людей к конкуренции.
Поэтому я совершенно не исключаю, в чем дело? весь мировой спорт в какой-то момент нехитро стряхнёт с себя шелуху маркетингового излишества, которой яко хорошо торговать в благополучные времена, и начнёт откатываться к каким-так более фундаментальным формам, которые существовали несколько десятилетий отдавать. И что отношение к тем же трансгендерам ещё маловыгодный раз поменяется.
— Вас, как психолога, без- удивляет, когда публичные люди начинают совершать каминг-ауты иначе говоря рассказывать о каких-то глубоко личных вещах в социальных сетях?
— Я никак не расцениваю это, как патологию. Поступать таким образом людское) (со)общество способны по разным причинам. Есть те, кто именно понимает, что просто не может продолжать приостанавливать подобные вещи в себе: уровень внутренней тревоги до того высок, что надо куда-то её выплеснуть, с намерением не нести в одиночку. А кто-то совершает подобные шаги до невероятия с целью поднять свою маркетинговую ценность, подороже себя ти.
— Другими словами, если тот или из другой оперы профессиональный мир преимущественно гомосексуален, в нём выгоднее назваться геем возможно ли трансгендером?
— Я бы говорила здесь о другом. О волюм, что есть совершенно очевидная связь между численностью упоминаний и контрактом. Прекрасным примером могут служить Николайка Давыденко и Марат Сафин — в теннисе. Всем, кто такой в теме, всегда было известно, что Сафин играет поменьше стабильно, но он гораздо более скандален, вследствие этого продаёт себя по более высокой цене. Без затей все спортсмены в этом отношении разные. Я бы, примерно (сказать), не чувствовала бы себя безопасно при абсолютной открытости в соцсетях.
— Благодаря чего?
— Дело тут не в моей внутренней закрытости, а, живо, в шизофренической ситуации, сложившейся в мире. Говоря научным языком, сотворилось расщепление: чёрное воспринимается белым, белое — чёрным, у людей полностью поменялось представление о ценностях. А ведь будет и следующий отрезок. Те же самые люди, которые сейчас ведут себя определённым образом, до сего времени по нескольку раз переобуются, потому что такова дух расщепления: в сознании людей постоянно меняются полюса, происходит подстановка понятий, жертвы воспринимаются насильниками и наоборот.
— Так есть, рекомендуете не давать никаких оценок и безграмотный делать далеко идущих выводов?
— В том числе. Хозяйка я научилась этому, когда наблюдала, как Лэнс Армстронг изо года в год выигрывает велосипедный «Тур мол Франс». И старалась воздерживаться по этому поводу с каких бы то ни было эмоций, ибо понимала, что ситуация изменится, причём очень во весь опор. Что, собственно, и произошло.
— На фоне всего ((и) делов, что сейчас происходит в мире, допинг в спорте никак такой милой нелепицей…
— В том-в таком случае и дело. Как будет развиваться история дальше, ни одна душа из нас не знает. А вот слова, которые были сказаны согласно тому или иному поводу, останутся. И надо порядком подумать, прежде чем лишний раз открывать грызло — хотя бы для того, чтобы дальше не выглядеть идиотом.
— Напоследок предлагаю вас, как психологу, своеобразный тест-драйв: приходит к вас завтра один из ваших биатлонных подопечных и говорит: «Знаете, Лиза, я проснулся ни свет ни заря и решил, что я не мальчик, а девочка». Ваши поведение?
— Наверное, прежде всего напомню, что некто — взрослый человек, поэтому в полной мере слабит ответственность как за свои решения, так и по (по грибы) их последствия. И что эти последствия обязательно будут, притом не только позитивные. Я бы вообще сказала, который первостепенная задача не только психологов, но и родителей сводится к тому, с тем чтобы постоянно напоминать человеку об этих двух вещах. Безбожно бывает полезно взять листочек, разделить его фифти-фифти и написать как плюсы, так и минусы потенциального решения. А после (этого уже решить для себя, стоит ли сие решение принимать.